Книга Не здесь и не сейчас. Роман - Сергей Новиков

В квартире, где бурлил праздник, поговорить tete-a-tete было невозможно, и он пригласил Таню взглянуть на местные достопримечательности с крыши родительской пятиэтажки.

Несмотря на количество выпитого, Максим сильно нервничал, и неожиданно для себя начал объясняться с длинной цитаты из фильма «Хищник», которую очень любил Васильев.

— Ты не смотрела? Там один рэйнджер рассказывает, как ухаживал за девушкой: «Я ей говорю: Мэри, давай жить вместе. А она мне: „Давай! Дом купим, овечек…“ Понимаешь, она хотела дом, а я-то хотел совсем другого». Я это к тому, что я наоборот… Ну, то есть ты мне нравишься, я хочу с тобой видеться. Ты сейчас вроде одна, я тоже. Ещё мне кажется, что мы друг другу подходим: возраст совпадает, интересы есть какие-то общие, у родителей профессии почти одинаковые. В общем, если ты не против, конечно, я с тобой готов и на дом, и на овечек, — вырулив, наконец, из цитаты, Макс неуверенно хмыкнул, глядя куда-то Тане под ноги, и закончил это путаное объяснение более или менее внятным предложением. — Ну, в смысле, квартиру я могу снять хоть завтра, а ты переезжай ко мне. Ты ведь говорила, что с родителями у тебя сейчас как-то не очень…

Таня долго молчала, и Макс испугался, что она восприняла его речь как оскорбление.

— Ладно, извини, считай, что я ничего не говорил. Проехали. Ты только не думай, что это ради секса на ночь, с этим как раз проблем нет, для этого я бы других пригласил, тем более, мягко говоря, было кого, — сказал он развязнее, чем ему хотелось.

— Я об этом не думаю, это мне про тебя давно понятно почему-то, а вот то, что ты сказал… Как-то слишком неожиданно всё это, и странно, если ты, конечно, не шутишь… Непонятно, то ли смеяться, то ли плакать. Хотя, может, так даже лучше, — ответила Таня, и Макс сразу насторожился, почувствовав, что за словами «так даже лучше» кроется какая-то недавняя любовная драма. — В общем, я не обижаюсь, просто сейчас ничего тебе сказать не могу. Но я об этом подумаю, обещаю. Хорошо?

В третьем часу ночи гости местные забрали с собой большую часть гостей иногородних и отправились по домам. Однако проблему спальных мест это не решило. Их по-прежнему не хватало, а Максу позарез надо было уединиться с Таней, чтобы спросить, успела ли она подумать о его предложении. Лавируя между привилегиями именинника и статусом хозяина, он уступил оставшимся гостям свою комнату, но взамен единолично занял кухню (заранее приготовленную постель он свернул в рулон и спрятал в самый дальний угол). С учётом его планов кухня представлялась даже более удачным вариантом, чем комната: ведь куда проще предложить приличной девушке ещё немного посидеть за столом на кухне, чем пригласить её для беседы в комнату с диваном.

Он плохо помнил, как они с Таней оказались хоть и полностью одетыми, но в постели и вместе. Кажется, он уговорил её лечь спать, пообещав устроиться в другом углу, и обещание выполнил, однако при тесноте советских кухонь это не сильно отличалось от того, чтобы лечь вместе. Таня была очень напряжена и почти не отвечала на его поцелуи, а когда он начал расстёгивать на ней джинсы, разрыдалась.

Макс отдёрнул руки и резко поднялся, сев на полу рядом с матрасом.

— Не понимаю я это ни «да», ни «нет», — с плохо скрываемым раздражением произнёс он как бы в сторону, и в этот момент у него мелькнула неправдоподобная догадка. Мысленно от неё отмахнувшись («да ну нафиг, глупость какая, симпатичная девчонка, двадцать лет»), он недоверчиво, стараясь придать вопросу оттенок риторического, спросил:

— У тебя что, никого не было?

Таня зарыдала ещё сильнее, и он понял, что для неё этот вопрос не был риторическим, и что ответ на него он уже получил.

Подоткнув вокруг неё одеяло, Макс осторожно лёг рядом и обнял её за плечи.

— Прости, — сказал он. — Давай спать.

Через неделю они снова приехали к нему домой, и на этот раз оба точно знали, зачем туда едут. В первую ночь она научилась доверять ему, во вторую — отвечать. Он больше не жалел о несостоявшейся влюблённости. В эту тонизирующую и щекочущую нервы рулетку он (хоть и без особого успеха) играл уже не раз, а вот чувства, возникшего у него после двух ночей с Таней, он прежде не испытывал. О том, как оно называется, Макс узнал после возвращения от родителей. Поздно вечером он позвонил Тане из гостиницы, и она, прощаясь до завтра, сказала:

— Спасибо. Ты был очень нежный.

Реплика ему понравилась: он даже мысленно включил её в фильм про свою жизнь, который иногда монтировал в голове, исключая стыдные эпизоды про своё свинство или трусость. Однако более сильных эмоций фраза Тани не вызвала. Он и предположить не мог, что в тот миг услышал самые искренние и тёплые слова, которые они скажут друг другу за все годы общения. Будут ироничные пикировки и добродушное подтрунивание в повседневности; будут dirty talks в постели; будут его истеричные признания в любви во время её уходов и её запоздавшее полупризнание «наверное, я тебя люблю», которое не вызовет у него ничего, кроме досады. Но таких простых, важных и своевременных слов между ними сказано больше не будет.

Правда, тогда, сразу после реплики Тани, Макс впервые отказался идти в гостиничную сауну, даже не взглянув, каких девиц сегодня ангажировали работники ТОО «Три коня». А ещё через пару недель он, проведя целый день в разъездах по Москве, так и не увидел на улицах столицы ни одной «девушки-мечты», про роман с которой приятно было бы пофантазировать, хотя совсем недавно при виде московского изобилия у него просто глаза разбегались. «Странно, красавицы все как вымерли, — подумал он, — пожалуй, Таня даже интереснее тех, кто сегодня на глаза попался».

15

В начале осени торговля, которая последние полгода шла как хорошие часы, начала давать сбои. Вместе с прибыльным товаром хладокомбинат навязывал всё больше неликвидной нагрузки, которая мёртвым грузом оседала на складах ТОО «Три коня» и выводила из оборота огромные деньги. В последнее время в нагрузку давали дорогущие консервированные ананасы, продать которые не удавалось даже за треть отпускной цены.

— Если так дальше пойдёт, через месяц-полтора эта нагрузка весь доход от нормального товара сожрёт, — мрачно обмолвился Майкл, просчитав увеличение доли нагрузки в динамике.

Суммы выплат, которые шли мимо кассы холодильника, пришлось повысить. Благодаря этому несколько партий товара удалось взять без нагрузки. Точнее, удалось отсрочить оплату и, соответственно, вывоз нагрузки — на ТОО «Три коня» записали 15 тонн ананасовых консервов, не выкупив которые концессионеры не смогли бы получить новую партию ходового товара. Ребята решили повременить с закупками, надеясь, что через месяц проблема рассосётся сама собой, однако очень скоро с холодильника позвонили.

— Мальчики, до послезавтра можно взять пятьдесят тонн чешского сливочного масла по очень, о-очень интересной цене, — проворковала в трубку главная кладовщица, через которую они вели все дела с хладокомбинатом.

— Спасибо вам большое, Алевтина Алексеевна, — с чувством сказал Васильев. — С нас причитается. Обязательно возьмём, завтра же с деньгами будем, грузовики под все пятьдесят тонн пригоним. Больше-то машин не надо? Масло же не тушёнка, оно ведь без нагрузки идёт? — как бы невзначай уточнил Васильев, но проскочить не удалось.